Плавание
Не помню день, в который мы ушли
Подальше от зачуханной земли,
Но помню: наш единый провожатый -
Маяк старинный заревом объятый.
На счастье, в том побеге лишены
Мы были равнодушной тишины -
Ведь даже солнце с грохотом вставало,
Ему взлетать с востока было мало,
То запад озарялся, север, юг.
Как обруч лопнул горизонта круг.
И ночь плыла за днем, и день за ночью.
Мы славно разрывали волны в клочья!
Нам в сонном штиле судно - колыбель,
В суровый шторм - крестильная купель.
Мы в волны демонические мухой
Влетали нагло, словно трупу в ухо.
И дым табачный пробивали лбы,
Когда вставало судно на дыбы.
Луна глядела, словно рыба, глупо
И паруса вздувались, точно трупы.
И как смешно, мы видели, горит
Насаженное солнце на бушприт.
Оно сбегало, затаив обиду,
Исчезнув за туманами из виду.
Нас негодующий толстяк туман
Сквозь глотку пропускал, как пеликан.
Подолгу доводилось нам на ощупь
Бороться с ярой ураганной мощью.
Пьянили вихри, как ямайский ром,
Врывалось пекло в Океан кругом!
Когда ж завеса робко ускользала,
Как свет без лампы из глухого зала,
Мы видели обломки кораблей
И хохотали черта веселей.
Пускай бессильно подлый ветер злится,
Не мы перевернемся как страница -
Его пройдем, как скучную главу.
Мы здесь единые остались на плаву!
И ночь плыла за днем, и день за ночью.
Мы славно разрывали волны в клочья!
Оставив ненадолго вязкий ил,
Прилипнув к судну быстрому, твердил
Глубинный червь насмешливо и рьяно:
«Уродство всё, что выше Океана!»
Сто волн сходили сотнею потов,
Был рулевой на дно рулить готов,
Грозило море кулаком угрюмо,
Когда из влажной тьмы пустого трюма
(О трюме нашем боцман говорил,
Что он моряцких брат пустых могил)
- Такое не могло бы и присниться -
К нам вышло привидение деви́цы!
Да, околесицу, быть может, я несу,
Но как же на забрызганном носу
Она красиво и печально пела
И звезды сквозь её сверкали тело.
Созвездья подпевали ей в ответ.
А живы были звезды или нет,
Какая, к черту, разница была нам?!
Мы выгонялись, точно овцы Паном,
На палубу из кубрика, кают,
Послушать, как нам призраки поют!
Поверив песне, силуэта силе,
Виденье экипажем упросили
Стать грозною фигурой на носу,
Для нивы пенной заменив косу
Прозрачнее стекла и звонче стали.
А мы на нос являться перестали,
С тех пор долги естественные мы
Платили исключительно с кормы.
И ночь плыла за днем, и день за ночью.
Мы славно разрывали волны в клочья!
Я говорил вам, шли мы налегке,
Но стали морю камнем в башмаке.
На сушу нас удумало забросить,
Хватая за просоленные тросы -
Вставали острова, как на парад,
На каждом пах лимоном водопад!
Но к зелени долин, прохладе леса
Мы, разве, устремимся как повеса,
На фрукты клюнув и туземки грудь?
К нам Бездна, не надеясь обмануть,
Тянула скалы, словно руки нищий.
Мурчал корабль, когда чесали днище.
Да так, что кровь хлестала из ушей!
Как бычий хвост киль Бездну гнал взашей.
Риф червяка жестоко отмутузил,
И тот, избитый, завязался в узел,
На койку лазарета лёг - на ил,
Обиженно глубинам говорил:
"Не надо, не моли, сестрица Бездна,
Пока в нём нет пробоин - бесполезно.
Не хочет к нам кораблик сей на дно.
Не хочет, а придется все равно!"
Но также ночь за днём и день за ночью
Мы славно разрывали волны в клочья!
Нет, нет, а вспоминаем города,
С которых мы уплыли навсегда.
Они застыли в штиле - неизменны?
Иль вздулись от людей как будто вены
Мужчин, что выбирают якоря,
Поймать ветра желанием горя?
Иль горн к земле Архангелом склонён
Взывал на Судный день - конец времён?
Спешил и к нам гонец. Морские мили
Поймав его, безжалостно убили.
Он пьяницею пал с высоких нар
И гулким был губительный удар.
Но что же, небо, ты серее мыши?
Не думало ль, что вечно будут выше
Твои созданья, чем отродья вод?
Гордилось ты, теперь - наоборот:
Везению внезапному не веря,
Ломая пастью ангельские перья,
Давился пучеглазый осьминог.
Прекрасен Океан мой и жесток!
А если небеса взревут недобро,
Ломая морякам и судну рёбра,
А после, златозубым хищным ртом,
Нашепчут доверительно о том,
Как здорово по капле испариться
И вознестись, как облако, как птица,
То, в небо плюнув солью жгучей, скажем,
Что тем же возродимся экипажем.
Пернатым - небо, для червей - земля,
Я - падаль без морей и корабля,
Поэзии волну ужель отрину
И ветер, что взвалил суда на спину?
Я сам молился слёзно кораблю
И морю клялся, что его люблю.
Пусть ночь плывёт за днем, а день за ночью,
Пока не разорвут нас волны в клочья!
